Форум педагогических идей

Жили-были Лисичка и Журавль. Однажды они в лесу повстречались. Да так подружились!

Зовёт Лисичка Журавля к себе в гости:

- Приходи, - говорит, - Журавлик, приходи, лебедь мой! Я для тебя, как для себя постараюсь. Я для тебя, как для себя. Как не откликнуться на такое приглашение!

Вот приходит Журавль. А Лисичка наварила кашки с молочком, размазала по тарелке и приглашает:

- Угощайся, Журавлик, угощайся, миленький!

Журавль к тарелке - стучал, стучал клювом, ничего ухватить не может.

А Лисичка принялась за еду - раз да раз языком, сама всю кашу и вылизала.

Вылизала и говорит Журавлю:

- Извини, Журавушка, - что имела, того не жалела, а больше угостить нечем.

- Что ж, спасибо, - отвечает Журавль. - Теперь, Лисичка, ты ко мне в гости приходи.

- Приду, Журавлик, приду, лебедь мой!

На том и расстались.

Вот уже Лисичка идёт к Журавлю в гости. А Журавль наварил такой вкуснятины: взял и мяса, и свеколки, и картошечки - всего-всего, накрошил меленько, сложил в кувшинчик с узким горлышком и говорит:

- Угощайся, милая подружка, не стесняйся!

Лисичка к кувшинчику - голова не влезает! Она сюда, она туда, она и боком, и стоя, и лапкой, и заглядывает, и принюхивается...

А Журавль не зевает: всё клювом в кувшинчик, всё в кувшинчик. Потихоньку-помаленьку - и съел всё, что наварил. А потом говорит:

- Ты уж извини, Лисонька, что имел, того не жалел. А больше и угостить нечем.

Ох и разгневалась Лисичка! Так рассердилась, что и поблагодарить забыла, как принято, как положено.

Так, видно, ей Журавушкино угощенье по вкусу пришлось!

С той поры и не водится с Журавлями.

Жили себе дед да баба. Дед служил на смолокурне смолокуром, а баба дома сидела, пряжу пряла. И такие они бедные, ничего у них нет: что заработают, то и проедят. Вот и пристала баба к деду - сделай да сделай, дед, соломенного бычка и смолой его осмоли.

- И что ты, глупая, говоришь? На что тебе такой бычок?

- Сделай, я уж знаю на что.

Деду нечего делать, взял сделал соломенного бычка и осмолил его.

Ночь проспали. А наутро набрала баба пряжи и погнала соломенного бычка пастись, села сама у кургана, прядет пряжу, приговаривает:

- Пасись, пасись, бычок, на травушке, пока я пряжу спряду! Пасись, пасись, бычок, на травушке, пока я пряжу спряду!

Пряла, пряла, да и задремала. А тут из темного лесу, из дремучего бора медведь бежит. Наскочил на бычка.

- Кто ты таков? - спрашивает. - Скажи! А бычок говорит:

- Я бычок-третьячок, из соломы сделан, смолой осмолен.

Медведь говорит:

- Коли ты соломенный, смолою осмоленный, дай мне смолы, ободранный бок залатать.

Бычок ничего, молчит. Тогда медведь цап его за бок и - давай смолу обдирать. Обдирал, обдирал и зубами увяз, никак не выдерет. Дергал, дергал и затащил бычка бог весть куда!

Вот просыпается баба, - нету бычка: “Ох, горюшко мне! Да куда это мой бычок делся? Пожалуй, домой уж пошел”.

И вмиг донце и гребень на плечи и - домой. Глядь - медведь по бору бычка таскает, она к деду:

- Дед, дед! А бычок-то нам медведя привел. Ступай да убей его!

Выскочил дед, оттащил медведя, взял и кинул его в погреб.

Вот на другой день, ни свет ни заря, набрала баба пряжи и погнала бычка на пастбище. Сама села у кургана, пряжу прядет и приговаривает:

- Пасись, пасись, бычок, на травушке, пока я пряжу спряду!

Пряла, пряла, да и задремала. А тут из темного лесу, из дремучего бора серый волк выбегает и - к бычку.

- Кто ты таков? Сказывай!

- Я бычок-третьячок, из соломы сделан, смолою осмолен!

- Коли ты смолой осмолен, - говорит волк, - дай мне смолы бок засмолить, а то вот проклятые собаки ободрали.

- Бери!

Волк мигом к бычку, хотел смолу отодрать. Драл, драл, да зубами и увяз, никак не вытащит: как ни тянет назад, ничего не поделает. Вот и возится с этим бычком.

Просыпается баба, а бычка уже не видать. Подумала:

“Пожалуй, мой бычок домой побрел”, - да и пошла.

Глядь, а бычка волк тащит. Побежала она, деду сказала. Дед и волчишку в погреб бросил.

Погнала баба и на третий день бычка пастись; села у кургана, да и заснула. Бежит лисичка.

- Кто ты таков? - спрашивает бычка.

- Я бычок-третьячок, из соломы сделан, смолой осмолен.

- Дай мне, голубчик, смолы, к боку приложить: проклятые борзые чуть с меня шкуру не сняли!

- Бери!

Завязла и лисица зубами в шкуре бычка, никак вырваться не может. Баба деду сказала, бросил дед в погреб и лисичку.

А потом и зайчика-побегайчика поймали.

Вот как пособралось их, уселся дед над лазом в погреб и давай нож точить. А медведь его и спрашивает:

- Дед, а зачем ты нож точишь?

- Шкуру с тебя хочу снять да из той шкуры себе и бабе полушубки сшить.

- Ох, не режь меня, дедушка, лучше отпусти на волю: я тебе много меду принесу.

- Ну, смотри!

Взял и выпустил медведушку. Сел над лазом, опять нож точит.

А волк его и спрашивает:

- Дед, зачем ты нож точишь?

- Хочу с тебя шкуру снять да на зиму теплую шапку сшить.

- Ой, не режь меня, дедушка, я тебе за это отару овец пригоню.

- Ну, смотри!

Отпустил дед и волка. Сидит, опять нож точит. Высунула лисичка мордочку, спрашивает:

- Скажи мне, дедушка, будь милостив, ты зачем нож точишь?

- У лисички, - говорит, - хороша шкурка на опушку да воротник, хочу снять.

- Ой, дедушка, не снимай с меня шкуру, я тебе гусей и кур принесу!

- Ну, смотри!

Отпустил и лисичку. Остался один зайчик. Дед и на него нож точит. Зайчик спрашивает его зачем, а он говорит:

- У зайчика шкурка мягонькая, тепленькая - выйдут мне на зиму рукавички да шапка.

- Ох, не режь меня, дедушка, я тебе и сережек, и тесемок, и красивое монисто принесу, отпусти меня только на волю!

Отпустил и его.

Вот ночь проспали, а наутро, еще ни свет ни заря, вдруг - тук-тук! - кто-то к деду в двери. Проснулась баба:

- Дед, а дед! А к нам кто-то в двери скребется, выйди погляди!

Дед вышел, смотрит - а это медведь целый улей меду приволок.

Взял дед мед и только прилег, а в дверь снова: тук-тук!

Вышел, а волк полон двор овец пригнал. А тут скоро и лисичка кур, гусей и всякой птицы принесла.

Зайчик натащил и тесемок, и сережек, и монисто красивое. И дед рад, и баба рада. Взяли овец продали да волов накупили, и стал дед чумаковать, да так разбогатели, что лучше и не надо.

А бычок, как не стал уже надобен, все на солнце стоял, пока не растаял.

Жил себе у одного крестьянина пес Серко, да больно состарился. Видит хозяин, что толку от него не будет, да и погнал со двора. Бродит Серко по полю.

Подходит к нему волк, спрашивает:

- Ты чего тут ходишь?

Отвечает Серко:

- Что ж, братец, прогнал меня хозяин, вот я тут. и брожу.

- Хочешь, - говорит ему волк, - я сделаю так, что хозяин тебя опять назад возьмет? Серко говорит:

- Сделай, голубчик, уж я как-нибудь тебя отблагодарю.

Говорит волк:

- Ну, смотри: как выйдет твой хозяин с женой жать, положит хозяйка дитя под копной, а ты возле поля похаживай, чтоб мне знать, где оно: схвачу я дитя, а ты его у меня отымай, а я будто испугаюсь, да и брошу его.

Вышел в жнива хозяин с женой в поле жать. Положила жена свое дитятко под копной, а сама жнет рядом с мужем. Глядь - волк по житу бежит, ухватил дитя и несет его по полю.

Серко за волком.

Догнал кое-как, отнял дитя, принес хозяину, отдал ему. Достал тогда хозяин из торбы хлеб да кусок сала и говорит:

- На, Серко, ешь, за то, что не дал волку дитя съесть!

Вот едут вечером с поля, берут и Серко. Вернулись домой, а хозяин и говорит:

- Навари-ка, жена, гречневых галушек побольше да хорошенько их салом приправь!

Только они сварились, усаживает он Серко за стол, сел сам с ним рядом и говорит:

- Ну, накладывай, жинка, галушек, ужинать будем.

Жена наложила. Кладет он и Серку в миску, уж так ему угождает, чтоб чего доброго горячим не обжегся!

А Серко и думает: “Надо будет волка отблагодарить за такую услугу”.

А хозяин дождался мясоеда и выдает свою дочку замуж. Вышел Серко в поле, нашел там волка и говорит ему:

- Приходи в воскресенье вечером к нам на огород, я впущу тебя в хату и отблагодарю за то, что ты мне услужил.

Волк дождался воскресенья, пришел на то место, куда ему указал Серко. А в этот самый день у хозяина справляли свадьбу. Серко вышел к волку, повел в хату и усадил под столом. Вот взял Серко со стола бутылку горилки, большой кусок мяса и отнес под стол; хотели люди за это собаку побить. А хозяин говорит:

- Не бейте Серко, он мне услужил, и я ему буду весь век добром отплачивать.

Берет Серко, что лежит на столе лучшее, подает волку, накормил, напоил его так, что волк не утерпел и говорит:

- Я спою!

А Серко говорит:

- Не пой, а то беда тебе будет! Уж лучше я тебе еще бутылку горилки подам, да только молчи. Выпил волк бутылку горилки и говорит:

- Ну, теперь уж спою! И как завоет под столом!

Кто бросился из хаты, кто кинулся волка бить. А Серко на волка навалился, будто задушить хочет, Хозяин говорит:

- Не бейте волка, а то вы мне и Серко убьете! Он и сам с ним управится.

Вывел тогда Серко волка в поле и говорит:

- Ты мне услужил, и я тебе добром отплатил. На том и простились

Жили-были дед да баба; жили они у моря, детей у них не было. Наловит, бывало, дед рыбы, баба нажарит, поедят, да еше и останется. Вот она и жалуется:

- Были бы у нас детки, остаточки бы и поели. И пошли они к какой-то бабке, и помогла она им так, что оказалось у них двое деток. А как детки появились, почти перестала рыба ловиться; что дед ни поймает, баба нажарит, детей накормит, сами поедят остаточки, да и сидят голодные. Они опять жаловаться:

- Как не было детей, было что и поесть, а теперь сидим голодные.

Бог и прибрал детей. А когда прибрал, то и вовсе перестала рыба ловиться.

- Вот, господи, - жалуются, - как были дети, хоть возле них кормились, а как не стало детей - и рыбы не стало.

Вышел дед раз к морю, стал рыбачить, да и поймал рака. Принес домой.

- Разведи, - говорит, - огонь, хоть рака испечем. А рак и говорит:

- Эй, дед, не пеки ты меня, а ступай к морю да окуни по локоть руки на том месте, где ты меня поймал.

Пошел дед и вытащил целый мешок денег. Накупил сразу, что ему было надобно, да скоро те деньги и прожил. Вот как прожился, опять за рака.

- Разведи, баба, огонь, будем рака печь. А рак у него все время был где-то в чулане запрятан, Рак и просит:

- Не пеки меня, дед, а ступай на то место, где меня поймал, да стань по колени в воду.

Пошел дед, влез в воду и вытащил большой мешок денег. И так дед на те деньги разбогател, что и лавками обзавелся. Однажды рак ему и говорит:

- Ступай, дед, посватай за меня царевну.

- Как же я буду за тебя сватать, ежели ты рак?

- Да ступай, - говорит, - сватай! Пошел дед к царю.

- Выдавайте, - говорит, - вашу царевну за моего рака замуж!

- За какого-такого рака?

- Да так-таки за простого рака.

- Как же за него, - говорит, - отдавать, если он рак? Ну, ладно, скажи своему раку, отдадим, когда будут у него такие слуги, как у меня, и такой же дворец, да еще от его дворца к моему будет мост - одна доска серебряная, другая золотая, один столб золотой, а другой серебряный, один гвоздь серебряный, другой золотой, а по тому мосту как будет ехать, чтобы сады цвели, а когда возвращаться - чтобы уже и плоды поспели.

Приходит дед, да и рассказывает раку.

- Что ж, - говорит, - это можно.

Вот поднялся утром дед да так испугался: кровать у него и дворец еще получше царского. Садится он в карету и рака с собой кладет, едут по мосту - вдоль него сады цветут.

Что тут делать? Надо царевне идти за рака. Обвенчались они, а он днем за печкой живет, а ночью молодцем становится.

Вот и подглядела царевна, где он свою скорлупу прячет, взяла ее и сожгла.

Проснулся он утром и к скорлупе. Ох, беда - а ее нету.

- Ну, - говорит, - если ты не хотела меня ждать, пока сроки исполнятся, то не скоро теперь увидишь. Да вот возьми разве железные черевички, как порвутся они, то, может, я и вернусь. - Сказал и пошел.

Вот живет она и живет, уже о нем и забыла, вдруг видит рвутся у ней черевички, тут и он возвращается.

И стали они жить с той поры счастливо.

Жил себе мужик, и была у него собака. Пока была собака молодая, стерегла она хозяина, а как состарилась, то прогнал хозяин ее со двора. Бродила она по степи, ловила мышей, что попадалось, то и ела.
Раз ночью повстречал собаку волк и говорит:
- Ты куда, .собака, идешь?
- Да вот пока была я молодая, хозяин меня любил, ведь я хозяйство его стерегла, а как состарилась, он меня и прогнал со двора. Волк спрашивает:
- Собака, а может, ты есть хочешь?
- Хочу, - говорит. Волк говорит;
- Пойдем, я тебя накормлю.
Пошли. Идут степью; высмотрел волк овец, посылает собаку:
- Ступай, - говорит, - погляди, что это там пасется?
Собака пошла, возвращается и говорит:
- Овцы.
- Чтоб они подохли. Только понабьем в зубы шерсти и не наедимся, голодные останемся. Пойдем дальше.
Идут, Увидел волк гусей.
- А ступай, - говорит, - погляди-ка, собака, что там пасется?
Собака пошла, посмотрела, возвращается, говорит:
- Гуси.
- Чтоб они подохли. Понабьем в зубы перьев и не наедимся. Пойдем, - говорит, - дальше.
Идут дальше. Видит волк - коняга пасется.
- А ступай, - говорит, - собака, погляди, что там пасется?
Собака прибегает, говорит:
- Коняга.
- Ну, это наша будет, - говорит волк. Подошли к этой коняге. Волк так землю и роет, в ярость себя приводит. Потом говорит:
- А погляди-ка, собака, что, хвост у меня трясется? Посмотрела собака.
- Трясется, - говорит.
- А теперь погляди, - говорит волк, - глаза у меня осоловели?
- Осоловели, - говорит собака.
Тогда волк как бросится, как ухватит конягу за гриву, разорвал, и едят вместе с собакой. Волк молодой, тот скоро наелся, а собака старая - грызет, грызет и не съест ничего. Сбежались собаки и прогнали волка.
Идет собака и нашла по дороге такого же старого кота, как и она, - ловит мышей в степи.
- Здравствуй, - говорит, - кот! Ты куда идешь?
- Да так вот брожу себе. Пока был я молодой, у хозяина работал - мышей ловил, а теперь стар уже стал, мышей не вижу, невзлюбил меня хозяин, не дает мне есть, прогнал меня со двора, вот я и брожу.
Говорит собака:
- Ну, пойдем, брат котик, я тебя накормлю. (Уже и собака хочет сделать так, как волк.)
Идут они вдвоем; увидела собака овец, посылает кота:
- Беги, - говорит, - братец, погляди, кто там пасется?
Кот побежал, посмотрел и говорит:
- Овцы.
- Да черт бы их побрал! Понабьем в зубы шерсти и не наедимся. Пойдем дальше. Идут. Увидела собака гусей.
- Ступай, - говорит, - братуха, посмотри, кто пасется?
Побежал кот, посмотрел, говорит:
- Гуси.
- Да ну их к бесу! Понабьем в зубы перьев и не наедимся.
Пошли они дальше. Идут. Увидала собака конягу.
- Беги, братишка, - говорит собака коту, - погляди, кто пасется?
Пошел кот, посмотрел, говорит:
- Коняга.
- Ну, это наша будет, - говорит собака, - наедимся вдоволь.
Начала собака есть землю, ярится и говорит:
- А погляди-ка, кот, хвост у меня трясется?
- Нет, - отвечает кот.
Собака опять землю гребет, чтобы рассердиться, опять спрашивает:
- Ну что, трясется уже? Скажи, что трясется. Посмотрел кот и говорит:
- Начал маленько трястись.
- Трепанем теперь чертову конягу! -говорит собака. И давай собака разгребать землю, спрашивает кота:
- А погляди, братец, глаза у меня осоловели? А кот говорит:
- Нет.
- Э, врешь! Скажи: осоловели! - просит собака. Тут собака как рассердится да как вскочит на конягу! А коняга как даст ей копытом по голове! Упала собака и глаза вылупила. А котик подбежал и говорит:
- Ой, братец, как у тебя глаза-то посоловели!..

Жили себе дед да баба, была у них курочка ряба. Три года они курочку кормили, со дня на день яичка от неё ожидали.

Ровно через три года снесла им курочка яичко, и было то яичко не простое, а золотое. Радуются дед и баба, не знают, что с этим яичком и делать, своим глазам не верят, что курица золотое яичко снесла.

Попробовали его разбить, а оно такое крепкое, - не разбивается. Дед бил-бил, не разбил, баба била-била, не разбила. Положили яичко на полку; бежала мышь, хвостиком задела, упало на стол яичко и - разбилось. Дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет:

- Не плачь, дед, не плачь, баба, я снесу вам другое, не простое, а золотое, только три года подождите.

Дед и баба подобрали золотые скорлупки и продали их евреям. Денег получили немного. Хотелось им поставить новую хату, да денег не хватило, надо было ещё три года ждать, чтобы на хату достало. Прождали они неделю, прождали вторую, прождали и третью, больно долго им казалось, ждать надоело.

Вот и говорит дед бабе:

- Знаешь что, старуха? Чем нам ждать целых три года, давай мы сразу зарежем курицу и достанем из неё золотое яйцо. Да там оно, видно, не одно, может их там штуки три, а то и четыре. Вот и заживем тогда, будет у нас новая хата, земельки купим и кланяться никому не будем.

- Ох, и правда, дедусь, давай зарежем! Зарезали курочку, но ни одного не оказалось в серёдке яичка. Стали опять дед с бабою плакать.

Высунула мышка голову из норы и говорит:

- Не плачь, дед, не плачь, баба, схороните вашу курочку в садике, на перекрёстке, подождите три года, а потом откопаете на том месте клад. Да зарубите себе на носу, чтоб помнить до самой смерти, что всё, чего вы пожелаете, не сразу получается.

Закопала баба курицу возле сада на перекрёстке, как раз возле поросли, воткнула для приметы палку. Ждут год, ждут второй, - не хватает терпенья, захотелось им поскорей выкопать клад. Уже наступил и третий год, а они все ждут. Вот баба и говорит деду:

- А давай мы, дедусь, посмотрим.

- Не спеши, старуха, обождем маленько, тут уже немного осталось. Дольше ждали, теперь меньше осталось ждать.

- Да нет, старый, мы ничего и трогать не будем, мы только посмотрим, наклевывается ли там наш клад.

- Гляди, старуха, чтоб не испортить всё дело.

- Не бойся, дедусь, ничего худого не будет.

Пошли они с заступом в сад. Копали-копали и выкопали целую кучу золотых жуков. Загудели жуки и разлетелись во все стороны.

Так и остались дед с бабою жить в старой хате, не довелось им новой поставить.

А мышка высунула из норы голову и говорит:

- Вы вот старые уже, а глупые. Чего не подождали, пока три года исполнится? Была бы вам большая, куча червонцев, а теперь они все разлетелись.

Вот загрустил раз кот, что подходит зима, а сапог-то и нет. Собрался он в город, идет покупать сапоги себе и жене. Прошел немалую часть дороги, повстречался с лисом.

Лис ему и говорит:

- Куда это вы, пан Котовский, идете? Кот отвечает:

- Иду в город себе и жене сапоги покупать, а то вот подходит зима, босому ходить холодно. А лис говорит:

- Тут есть хороший сапожник Волчок, ступай и купишь себе сапоги.

Идет лис впереди, а кот следом за ним, и завел лис кота в чащу. А кот глупый, не знает, что живут лисы в чащах, он-то ведь сельский, в лесу ему бывать не приходится. Только очутились они в чаще, а лис и говорит коту:

- Давай деньги, а не то тебе смерть! А кот говорит:

- Смилуйся, уж я куплю сапоги и тебе, и жене, и детям, только отпусти ты меня отсюда живым.

Сговорились и идут вдвоем в город сапоги покупать.

Подошли уже к городу, а лис идет крадучись, говорит коту, что в самый-то город идти ему боязно. А кот все зовет лиса в город. Зашли они в одну узкую улицу, и оставил кот лиса у калитки, а сам пошел посмотреть, есть ли готовые сапоги. Увидели люди лиса на дорожке - окружили его, поймали, хвост оторвали да еще избили.

Вырвался лис и домой побежал, уж не стал и сапог дожидаться.

Вернулся кот, а лиса не застал, только кучка людей на этом месте.

Пошел кот в лавку, купил себе и жене сапоги и. позвал с собою пса Брыська, чтобы тот домой его проводил, чтобы лис его не убил.

А лис вышел против кота с женой и двумя старшими сыновьями, чтобы убить кота за то, что пришлось домой без хвоста воротиться. Увидел кот лиса и говорит Брыську:

- Вот он меня уже дожидается! Отвечает Брысько:

- Не бойся, постой, вот я с ним сейчас поздороваюсь.

Подходят они друг к другу поближе; как набросился пес на лиса и разорвал его; а старший сынок стал лиса защищать, пес и его убил, а остальные убежали.

Собрался Брысько домой возвращаться, а кот за добрую помощь пригласил его к себе в гости.

И жил себе с той поры кот привольно и беззаботно. А лисы, если встретятся где, бывало, в лесу с Брыськом, то уж его опасались. А котик с тех пор больше с вероломным лисом никогда не встречался.

- Ох, жинка, давай мы прогоним козла да барана, а то они у нас только даром хлеб едят. А ну, убирайтесь, козел да баран, прочь, чтоб и ноги вашей здесь не было.

Сшили козел да баран торбу и пошли.

Идут и идут, вдруг видят - лежит среди поля волчья голова.

Баран здоровый да бестолковый, а козел хоть и смелый, да не очень-то силен.

- Бери, баран, голову. Ты посильней.

- Ох, бери ты, козел, ты ведь посмелей. Взяли вдвоем и бросили в торбу. Идут и идут, вдруг видят - костер горит.

- Пойдем и мы туда! Там и заночуем, чтобы нас волки не съели.

Подходят, а это волки кашу варят.

- А здорово, молодцы!

- Здравствуйте, братцы, здравствуйте! Еще каша не кипит, как раз вашего мяса положить.

Тут-то и баран испугался, а козел давно уже перепуган.

Козел надумал.

- А подай, - говорит он барану, - волчью голову.

Баран приносит.

- Да не эту, а покрупней. Баран снова несет, ту же самую.

- Да подай еще покрупней!

Тут уж волки испугались, стали думать и гадать, как бы удрать отсюда.

- Славная, братцы, компания, и каша кипит, да нечем ее долить; схожу-ка я по воду. - И пошел волк. - Да ну вас к бесу, пропади вы пропадом с вашей компанией!

Стал второй думать-гадать, как бы удрать:

- Вот вражий сын! Пошел, да и сидит, кашу долить нечем. Возьму-ка я корягу да пригоню его, как собаку. Убежал и тоже не вернулся. А третий сидел-сидел:

- Вот я уж пойду, так их обоих, проклятых, пригоню-ю!

Побежал, только его и видели.

- Ох, братец баран, скорей за кашу примемся, съедим да из куреня уберемся.

А волки сошлись в поле, да и одумались.

- Э, да что нам троим козла и барана бояться? Вот пойдем мы их, вражьих сынов, съедим.

Пришли, а те быстро управились, уже из куреня убрались, побежали да на дуб взобрались.

Стали волки думать-гадать, как бы им догнать козла да барана.

Пустились следом и нашли их на дубе. Козел небоязливый, взобрался на самый верх, а баран трусливый - так пониже его.

- Ложись, - говорят волки старшому, - ты старшой, вот и поколдуй, как нам добыть их.

Лег волк и начал колдовать. Баран на ветке сидит, так и дрожит, да как упадет на волка. А козел посмелей, не растерялся, да как закричит:

- Подай мне колдуна!

Волки перепугались, насилу ноги унесли

Жили дед да баба. Был у деда петух, а у бабы курица. Бабина курица несла яйца, а дедов петух - что ж, петух как петух, не было от него пользы. Раз просит дед у бабы яйцо, баба давать не хочет. Рассердился дед, что нет от петуха корысти, побил его и прогнал прочь.

Идет петух по дороге, смотрит - лежит кошелек с деньгами. Взял кошелек в клюв и понес. Едет навстречу пан. Увидал петуха:

- Спрыгни-ка, - говорит кучеру, - да отбери у петуха кошелек.

Кучер за петухом, поймал его, отобрал кошелек и подал пану. Сел потом в бричку, ударил коней, и поехали. А петух за 'ними следом бежит и все кричит. Приехал пан домой, въехал во двор, а петух тут как тут: бегает по двору и все кричит:

- Куд-кудах, куд-кудах, куд-кудах!

- Поймайте этого петуха да бросьте в колодец! - велел пан слугам.

Схватили слуги петуха, кинули в колодец. Петух напился хорошенько воды, выскочил из колодца и опять кричит.

- Разведите в печи огонь да сожгите этого петуха! - сказал пан.

Развели слуги в печи огонь и бросили петуха в печь.

Положил пан кошелек с деньгами на окно. А петух выпустил воду и залил весь огонь. Потом выскочил из печи - скок на окно! Поклевал все деньги, разбил стекло и наутек.

Приходит к дедовым воротам и:

- Ку-каре-ку-у! Отворяйте ворота! Вышел дед, отворил ворота. А петух подошел к дверям хаты:

- Открывайте двери! Открыл дед двери.

- Расстелите холстину!

Дед разостлал.

А петух: дррр! деньгами, да все золотыми.

Радуется дед, что богачом сделался.

Просит раз баба у деда червонец, а дед не хочет давать. Рассердилась баба, побила курочку и послала ее тоже деньги искать. Пошла курица на сорную яму, стала навоз разгребать и нашла кусочек перламутра.

Приходит к бабиным воротам:

- Куд-кудах, куд-кудах! Отворяйте ворота! Баба вышла, отворила ворота. Пришла курица к дверям хаты:

- Открывайте двери! Баба открыла.

- Расстилайте холстину!

Баба разостлала. И курица выбросила всего лишь кусочек перламутра.

Разгневалась баба и давай бить-колотить курицу, била-била, пока не убила.

ыл у попа портной. Пошел он на село работать, а на ту пору не послал бог корму несчастному волку. Взобрался волк на гору, да и просит бога:

- Дай, господи, поесть, а то помру!

- Ох, ступай, - говорит, - волк, что встретишь попово, то и будет тебе в пищу готово. Идет волк, ходит кобыла.

- Здорово, кобыла, а ты чья?

- Ох, волк, я попова!

- Вот ты мне в пищу и готова!

- Ох, да посмотри, - говорит, - волк! Я была в городе, принесла бумаги.

Стал волк, разглядывает бумаги. А кобыла как скакнет, оглянулась - не видать уже волка.

Идет волк, думает; “И дурак же я однако! И не пан я и неграмотный, и зачем мне было какие-то бумаги разглядывать?”

Идет волк, а тут баран ходит.

- Здорово, баран! Ты чей будешь?

- Попов.

- Вот ты мне для пищи и готов!

- Ой, становись ты, волк, внизу, а я на горку взойду. Раскрой рот, а я сам к тебе и влечу.

Разогнался баран, как дал ему в лоб, так волку чуть конец не пришел.

Вот идет волк и думает: “И какой я дурак! Да разве я пан какой, что захотел легкого хлеба?”

Повстречал волк свиней.

- Здорово, свиньи! Вы чьи?

- Поповы!

- Вот для пищи вы мне и готовы.

- Ох, братец волк! Дозволь нам хоть песенку спеть. Пока свиньи волка манили, крестьяне заметили его и прогнали.

Идет волк, встречает портного.

- Здорово, портной! А ты чей?

- Попов!

- А-а, так ты мне для пищи готов!

- О-ох, братец волк! Дозволь мне тогда перед смертью хотя бы умыться. Дай мне твоим хвостом утереться.

Вот обкрутил портной руку волчьим хвостом и как всыпал ему трижды аршином, так волк чуть на месте и не остался...

Смекнул портной, побежал да на дубе и спрятался. Стал волк думать-гадать, как бы ему портного догнать. Собрал молодцов, подошел к самому дубу.

- Вон, братцы, сидит на дубе портной. А давайте-ка, братцы, достанем его оттуда...

Вот лег бесхвостый внизу, а остальные на него и взобрались; уже одному волку встать и портного достать.

А портной и говорит:

- Хотя бы понюхать перед смертью табаку. Понюхал:

- Апчхи!..

А волк подумал, что тот кричит: “Аршин”. И как махнет оттуда, - волки посыпались, схватили того волка и разорвали. И пропал бедняга.

Была у мужика жена-ведьма. Только наступит глухая полночь, проснется он, а жены возле него и нету, оглядится он кругом, хата на крючок заперта, сенцы на задвижке, а ее нету. Он и думает себе: “Давай-ка выслежу”.

Прикинулся раз спящим и дождался полночи. Жена встала, засветила каганец, достала с полки пузыречек с каким-то снадобьем, взяла черепочек, влила туда из пузырька того снадобья, насыпала сажи, размешала, положила серы и купоросу, сбросила с себя сорочку, положила на постель, накрыла ее рядном, а сама помазала себе мочалкой с черепочка подмышками, да и вылетела через устье печи в трубу.

Поднялся мужик, намазал и себе подмышками, сам тоже вылетел вслед за ней. Летит она, а он за ней. Пролетели они уже все села и города, стали к Киеву подлетать, как раз к Лысой горе. Смотрит мужик, - а там церковь, возле церкви кладбище, а на кладбище ведьм с ведьмаками и не счесть, и каждая со свечкой, а свечки так и пылают.

Оглянулась ведьма, видит - за ней муж летит, она к нему и говорит:

- Чего ты летишь? Видишь, сколько тут ведьм, как увидят тебя, и дохнуть тебе не дадут - так и разорвут тебя в клочья.

Потом дала она ему белого коня и говорит:

- На тебе этого коня, да скачи поскорей домой!

- Сел он на коня и .вмиг дома очутился. Поставил его у яслей, а сам вошел в хату и лег спать. Утром просыпается, глядь - и жена возле него лежит. Пошел он тогда к коню наведаться. Пришел, а на том месте, где коня привязывал, воткнута возле сена большая верба с ободранной корой. Вошел в хату и рассказывает жене, что вместо коняки стоит один лишь дрючок.

- Возьми, - говорит жена, - этот дрючок и спрячь его в сарай под навес, а то как увидят ведьмы, будет тебе горе, а ночью встань да выбрось его через порог, тогда ничего не будет.

Лег он на следующую ночь спать, а в полночь проснулся и пошел в сарай. И только выкинул вербу за порог, а из нее враз конь сделался и как загремит копытами, как загремит по улице, и кто его знает, куда он и скрылся.

На краю одной слободы, как раз у степи, жили два брата: богатый и бедный. Вот бедный пришел раз к богатому и уселся к нему за стол. А богатый его прогоняет.

- Убирайся, - говорит, - прочь от стола: лучше ступай на ток да грачей отгоняй?

Пошел бедный брат и давай их гонять. Грачи улетели, а один коршун то слетит, то опять сядет. Уморился уже бедняк, гоняючись, и давай его ругать. А коршун и говорит:

- Не жить тебе в этой слободе, не будет тебе тут счастья-доли, ступай лучше в другую слободу.

Воротился бедняк домой, собрал ребят, жену, взял кое-какую одежонку и пожитки и потащился в другую слободу, перекинув через плечо баклажку. Идут они, идут по дороге, а злыдни (они как пузырьки на воде или вроде того) как уцепились за мужика и говорят:

- Куда это ты нас несешь? Мы от тебя не отстанем, ведь ты наш.

Вот захотелось детворе пить, мужик и свернул к речке. Набрал воды, а потом взял запихнул злыдней в баклагу, заткнул затычкой и закопал их вместе с водой на берегу.

Пошли они дальше. Идут и идут, видят - стоит слободка, а на краю ее пустая хата, - люди с голоду померли. Они и пошли туда жить. Вот сидят они раз в хате и слышат, кто-то с чердака кричит: “Ссади! Ссади!” Вышел хозяин в сени, взял бечевку и полез на чердак. Глядь - сидит козленочек с рожками (а то был чертик, не в хате будь помянут). Мужик взял привязал козлёночка за рога бечевкой и хотел его потихоньку спустить вниз. Только донес его до лестницы, а в сени так и посыпались деньги. Слез хозяин и давай их собирать и набрал их целых две кринки.

Вот передает хозяин через людей своему брату, чтобы тот шел к нему жить. Услыхал брат и думает:

“Должно быть, есть ему нечего, что меня зовет”. Велел он напечь паляниц и пошел. Услыхал по дороге, что брат его разбогател, и жалко стало ему нести паляницы: взял он их и закопал в глинище. Приходит, а брат ему и показывает сундук с деньгами, а потом и второй. Зависть разобрала богача. А брат ему я говорит:

- У меня есть еще деньги, закопаны в баклаге, возле речки; коли хочешь, возьми.

Тот и гостевать не захотел, поскорей к речке и - за баклагу! Только ототкнул ее, а злыдни и выскочили, да так в него и вцепились.

- Ты - наш, наш! - говорят.

Приходит он домой, смотрит - а все его богатство, какое было, погорело и, где хата стояла, осталось одно только пепелище. Стал он тогда вместе с злыднями жить в землянке, где жил прежде его бедный брат.

Шел прохожий, увидел у дороги трех человек и говорит им:

- Добрый день! - и прошел мимо.

Стали те между собой спорить, которому из них он сказал, догоняют его, спрашивают:

- Кому ты из нас доброго дня пожелал? А он спрашивает:

- А вы кто такие будете? Один говорит:

- Я - Солнце. Другой говорит:

- Я - Мороз.

А третий:

- А я, - говорит, - Ветер!

- Ну, так это я Ветру сказал. Вот Солнце и говорит:

- Я тебя в жнива спалю.

Говорит ветер:

- Не бойся: я подую холодом и буду тебя охлаждать.

А Мороз грозит:

- Я тебя зимой заморожу. - А я как подую, то ты скоро и уйдешь, вот оно и потеплеет.