Форум педагогических идей

Два дня сыпал снег потом растаял, и полил дождь.
Лес вымок до последней осинки. Лиса — до самого кончика хвоста, а старый Филин три ночи никуда не летал, сидел в своем дупле и огорчался. «Ух!» — вздыхал он.
И по всему лесу разносилось: «Ух-х-х!..»
А в доме у Ёжика топилась печь, потрескивал в печи огонь, а сам Ёжик сидел на полу у печки, помаргивая, глядел на пламя и радовался.
— Как хорошо! Как тепло! Как удивительно! — шептал он. — У меня есть дом с печкой!
«Дом с печкой! Дом с печкой! Дом с печкой!»" — запел он и, пританцовывая, принес еще дровишек и бросил их в огонь.
— Ха-ха! — хохотнул Огонь и облизнул дровишки.- Сухие!
— Еще бы! — сказал Ёжик.
— А много у нас дровишек? — спросил Огонь.
— На всю зиму хватит!
— Ха-ха-ха-ха-ха! — захохотал Огонь и принялся так плясать, что Ёжик испугался, как бы он не выскочил из печки.
— Ты не очень! — сказал он Огню.- Выскочишь! — И прикрыл его дверцей.
— Эй! — крикнул Огонь из-за дверцы.- Ты чего меня запер? Давай поговорим!
— О чем?
— О чем хочешь! — сказал Огонь и просунул нос в щелочку.
— Нет уж, нет уж! — сказал Ёжик и стукнул Огонь по носу.
— Ах, ты дерешься! — взвился Огонь и загудел так, что Ёжик снова испугался.
Некоторое время они молчали.
Потом Огонь успокоился и жалобно сказал:
— Послушай, Ёжик, я проголодался. Дай мне еще дровишек — у нас же их много.
— Нет,- сказал Ёжик,- не дам. В доме и так тепло.
— Тогда открой дверцу и дай мне посмотреть на тебя.
— Я дремлю,- сказал Ёжик.- На меня сейчас неинтересно смотреть.
— Ну, что ты! Я больше всего люблю смотреть на дремлющих Ёжиков.
— А почему ты любишь смотреть на дремлющих?
— Дремлющие Ёжики так красивы, что на них трудно наглядеться.
— И если я открою печку, ты будешь смотреть, а я буду дремать?
— И ты будешь дремать, и я буду дремать, только я еще буду на тебя смотреть.
— Ты тоже красивый,- сказал Ёжик.- Я тоже буду на тебя смотреть.
— Нет. Лучше ты на меня не смотри,- сказал Огонь,- а я буду на тебя смотреть, и горячо дышать, и гладить тебя теплым дыханием.
— Хорошо,- сказал Ёжик.- Только ты не вылазь из печки.
Огонь промолчал.
Тогда Ёжик открыл печную дверцу, прислонился к дровишкам и задремал. Огонь тоже дремал, и только в темноте печи поблескивали его злые глаза.
— Прости меня, пожалуйста, Ёжик,- обратился он к Ёжику чуть погодя,- но мне будет совсем хорошо на тебя смотреть, если я буду сыт. Подбрось дровишек.
Ёжику было так сладко у печки, что он подкинул три полешка и снова задремал.
— У-у-у! — загудел Огонь.- У-у-у! Какой красивый Ёжик! Как он дремлет! — и с этими словами спрыгнул на пол и побежал по дому.
Пополз дым. Ёжик закашлялся, открыл глаза и увидел пляшущий по всей комнате Огонь.
— Горю! — закричал Ёжик и кинулся к двери.
Но Огонь уже плясал на пороге и не пускал его.
Ёжик схватил валенок и стал бить Огонь валенком.
— Полезай в печку, старый обманщик! — кричал Ёжик.
Но Огонь только хохотал в ответ.
— Ах так! — крикнул Ёжик, разбил окно, выкатился на улицу и сорвал со своего домика крышу.
Дождь лил вовсю. Капли затопали по полу и стали оттаптывать Огню руки, ноги, бороду, нос.
"Шлепи-шлеп! Шлепи-шлеп! — приговаривали капли, а Ёжик бил Огонь мокрым валенком и ничего не приговаривал — так он был сердит.
Когда Огонь, зло шипя, забрался обратно в печку. Ёжик накрыл свой домик крышей, заложил дровишками разбитое окно, сел к печке и пригорюнился: в доме было холодно, мокро и пахло гарью.
— Какой рыжий, лживый старикашка! — сказал Ёжик.
Огонь ничего не ответил. Да и что было говорить Огню, если все кроме доверчивого Ёжика, знают, какой он обманщик.

Дул осенний ветер. Звезды низко кружились в небе, а одна холодная, синяя звезда зацепилась за сосну и остановилась прямо против домика Ослика.
Ослик сидел за столом, положив голову на копытцам и смотрел в окно.
"Какая колючая звезда«,- подумал он. И уснул. И тут же звезда опустилась прямо к его окошку и сказала:
— Какой глупый Ослик! Такой серый, а клыков нет.
— Чего?
— Клыков! — сказала звезда.- У серого кабана есть клыки и у серого волка, а у тебя нет.
— А зачем они мне? — спросил Ослик.
— Если у тебя будут клыки,- сказала звезда,- тебя все станут бояться.
И тут она быстро-быстро замигала, и у Ослика за одной и за другой щекой выросло по клыку.
— И когтей нет,- вздохнула звезда. И сделала ему когти.
Потом Ослик очутился на улице и увидел Зайца.
— Здр-р-равствуй, Хвостик! — крикнул он. Но косой помчался со всех ног и скрылся за деревьями.
«Чего это он меня испугался?» — подумал Ослик. И решил пойти в гости к Медвежонку.
— Тук-тук-тук! — постучал Ослик в окошко.
— Кто там? — спросил Медвежонок.
— Это я, Ослик,- и сам удивился своему голосу.
— Кто? — переспросил Медвежонок.
— Я? Откр-рой!..
Медвежонок открыл дверь, попятился и мигом скрылся за печкой.
«Чего это он?» — снова подумал Ослик. Вошел в дом и сел на табуретку.
— Что тебе надо? — испуганным голосом спросил из-за печки Медвежонок.
— Чайку пр-р-ришел попить,- прохрипел Ослик. "Странный голос, однако, у меня«,- подумал он.
— Чаю нет! — крикнул Медвежонок.- Самовар прохудился!
— Как пр-рохудился?!
— Я только на той неделе подар-рил тебе новый самовар!
— Ничего ты мне не дарил! Это Ослик подарил мне самовар!
— А я кто же?
— Волк!
— Я?!. Что ты! Я люблю тр-р-равку!
— Травку? — высунулся из-за печки Медвежонок.
— Не волк я! — сказал Ослик. И вдруг нечаянно лязгнул зубами.
Он схватился за голову и... не нашел своих длинных пушистых ушей. Вместо них торчали какие-то жесткие, короткие уши...
Он посмотрел на пол — и обомлел: с табуретки свешивались когтистые волчьи лапы...
— Не волк я! — повторил Ослик, щелкнув зубами.
— Рассказывай! — сказал Медвежонок, вылезая из-за печки. В лапах у него было полено, а на голове — горшок из-под топленого масла.
— Что это ты надумал?! — хотел крикнуть Ослик, но только хрипло зарычал: — Рррр!!!
Медвежонок стукнул его поленом и схватил кочергу.
— Будешь притворяться моим другом Осликом? — кричал он. — Будешь?!
— Честное слово, не волк я,- бормотал Ослик, отступая за печку.- Я люблю травку!
— Что?! Травку?! Таких волков не бывает! — кричал Медвежонок распахнул печку и выхватил из огня горящую головню.
Тут Ослик проснулся...
Кто-то стучал в дверь, да так сильно, что прыгал крючок.
— Кто там? — тоненько спросил Ослик.
— Это я! — крикнул из-за двери Медвежонок. — Ты что там спишь?
— Да,- сказал Ослик, отпирая.- Я смотрел сон.
— Ну?!- сказал Медвежонок, усаживаясь на табуретке.- Интересный?
— Страшный! Я был волком, а ты меня лупил кочергой...
— Да ты бы мне сказал, что ты — Ослик!
— Я говорил,- вздохнул Ослик,- а ты все равно не верил. Я говорил, что если я даже кажусь тебе волком, то все равно я люблю щипать травку!
— Ну и что?
— Не поверил...
— В следующий раз,- сказал Медвежонок,- ты мне скажи во сне: «Медвежонок, а по-омнишь, мы с тобой говорили?..» И я тебе поверю.

С каждым днем все позднее светало, и лес стал таким прозрачным, что казалось: обшарь его вдоль и поперек — не найдешь ни одного листика.
— Скоро и наша береза облетит,- сказал Медвежонок. И показал лапой на одинокую березу, стоящую посреди поляны.
— Облетит...- согласился Ёжик.
— Подуют ветры,- продолжал Медвежонок,- и она вся так и затрясется, а я буду во сне слышать, как падают с нее последние листья. А утром проснусь, выйду на крыльцо, а она — голая!
— Голая...- согласился Ёжик.
Они сидели на крылечке медвежачьего домика и смотрели на одинокую березу посреди поляны.
— Вот если бы на мне весной вырастали листья? — сказал Ёжик. — Я бы осенью сидел у печки, и они бы ни за что не облетели.
— А какие бы ты хотел листья? — спросил Медвежонок.- Березовые или ясеневые?
— Как у клена? Тогда бы я осенью был рыжий-рыжий, и ты бы меня принял за маленького Лисенка. Ты бы мне сказал: «Маленький Лисенок, как поживает твоя мама?» А я бы сказал: «Мою маму убили охотники, а я теперь живу у Ёжика. Приходи к нам в гости?» И ты бы пришел. «А где же Ёжик?» — спросил бы ты. А потом, наконец, догадался, и мы бы долго-долго смеялись, до самой весны...
— Нет,- сказал Медвежонок.- Лучше, если бы я не догадался, а спросил: «А что. Ёжик пошел за водой?» — «Нет?» — сказал бы ты. «За дровами?» — «Нет?» — сказал бы ты. «Может, он пошел к Медвежонку в гости?» И тут бы ты кивнул головой. А я бы пожелал тебе спокойной ночи и побежал к себе, потому что ты ведь не знаешь, где я теперь прячу ключ, и тебе пришлось бы сидеть на крыльце.
— Но я же ведь остался бы у себя дома! — сказал Ёжик.
— Ну, так что ж! — сказал Медвежонок.- Ты бы сидел у себя дома и думал: «Интересно, это Медвежонок притворяется или по-настоящему не узнал меня?» А я бы пока сбегал домой, взял маленькую баночку меда, вернулся к тебе и спросил: «А что. Ёжик еще не возвращался?» А ты бы сказал...
— А я бы сказал, что я и есть Ёжик! — сказал Ёжик.
— Нет,- сказал Медвежонок.- Лучше бы ты ничего такого не говорил. А сказал так...
Тут Медвежонок запнулся, потому что с березы посреди поляны вдруг сорвалось сразу три листика. Они немного покружились в воздухе, а потом мягко опустились в порыжевшую траву.
— Нет, лучше бы ты ничего такого не говорил, — повторял Медвежонок.- А мы бы просто попили с тобой чай и легли спать. И тогда бы я во сне обо всем догадался.
— А почему во сне?
— Самые лучшие мысли ко мне приходят во сне,- сказал Медвежонок.- Вон видишь: на березе осталось двенадцать листиков. Они уже никогда не упадут. Потому что вчера ночью я во сне догадался, что сегодня утром их надо пришить к веточке.
И пришил? — спросил Ёжик.
— Конечно,- сказал Медвежонок.- Той самой иголкой, которую ты мне подарил в прошлом году.

Однажды с самого утра появилось солнце. Сначала оно осветило только верхушки деревьев потом позолотило кусты и траву, потом утренний туман растаял, и Ёжик вышел из своего домика.
— Доброе утро! — сказала ему Травинка.
— Доброе утро! — пробормотал Ёжик. Умылся в росе и отправился завтракать.
Позавтракав, он снова вышел на крылечко, потянулся, пошел к широкой поляне и сел там под густым вязом.
Солнечные зайцы водили в траве хоровод, в ветвях пели птицы, а Ёжик смотрел во все глаза и слушал.
Пришел Медвежонок, сел рядом с Ёжиком, и они стали смотреть и слушать вместе.
— Как красиво они пляшут! — сказал Медвежонок, чуть подвигаясь вправо.
— Очень! — сказал Ёжик. И тоже пододвинулся, потому что солнечные зайцы понемножку уводили хоровод вправо.
— Я никогда не видел таких крупных солнечных зайцев, — сказал Медвежонок.
— И я, — подтвердил Ёжик.
— Как, по-твоему, у них есть уши? — спросил Медвежонок, продолжая тихонько двигаться вокруг ствола за заячьим хороводом.
— Нет, — сказал Ёжик, стараясь не отставать от Медвежонка. — Думаю, нет.
— А по-моему, есть! — сказал Медвежонок.
— И я так думаю, — согласился Ёжик.
— Так ты же только что думал иначе!
— Я люблю думать по-разному, -ответил Ёжик, перебирая лапами.
— По-разному думать плохо, — сказал Медвежонок.
Они уже один раз обернулись вокруг вяза и теперь пошли на второй круг.
— По-разному думать, — продолжал Медвеженок, — это значит — по-разному говорить...
— Что ты! — возразил Ёжик. говорить можно одно и то же. — И подвинулся.
—Нет, — сказал Медвежонок. — Если по-разному думаешь — по-разному говоришь!
— А вот и нет! — сказал Ёжик. Думать можно по-разному, а говорить одно и то же.
— Как же так? — удивился Медвежонок, продолжая двигаться и слушать птиц. Он даже приподнял дальнее от Ёжика ухо, чтобы слышать птиц лучше.
— А очень просто! — сказал Ёжик. — я, например, все время думаю о том, как хорошо сидеть под вязом и смотреть на солнечных зайцев, а говорю совсем о другом.
— Как о другом?! — возмутился Медвежонок. — Мы же говорим о том, есть ли у них уши!
— Конечно, нет! — сказал Ёжик.
— Ты же только что говорил, что есть!
— А теперь говорю, что нету.
— И тебе не стыдно?!
— Почему же мне должно быть стыдно? — удивился Ёжик. — Я же могу иметь свое мнение.
— Но оно у тебя — разное!..
— А почему я не могу иметь разное свое мнение? — спросил Ёжик и пододвинулся.
Пока он говорил, Медвежонок не двигался с места, и теперь между ними образовалось порядочное расстояние.
— Ты меня расстраиваешь, — сказал Медвежонок и сел рядом с Ёжиком. — Давай молча смотреть на зайцев и слушать птиц.
— Тюи! Тюи! — пели птицы.
— А все-таки лучше думать одинаково! — вздохнул Медвежонок.
Зайцы устали плясать и растянулись на траве.
Теперь Ёжик с Медвежонком неподвижно сидели под вязом и смотрели на заходящее солнце.
— Зря ты расстраиваешься, — сказал Ёжик. — Конечно, у солнечных зайцев есть уши!..
И хотя Ёжик с Медвежонком чуть было не поссорились, это был очень счастливый солнечный день!

Когда пришла пора птицам улетать на юг и уже давно увяла трава и облетели деревья. Ёжик сказал Медвежонку:
— Скоро зима. Пойдем поудим напоследок для тебя рыбки. Ты ведь любишь рыбку!
И они взяли удочки и пошли к реке.
На реке было так тихо, так спокойно, что все деревья склонились к ней печальными головами, а посередине медленно плыли облака. Облака были серые, лохматые, и Медвежонку стало страшно.
«А что, если мы поймаем облако? — подумал он.- Что мы тогда с ним будем делать?»
— Ёжик! — сказал Медвежонок.- Что мы будем делать, если поймаем облако?
— Не поймаем,- сказал Ёжик.- Облака на сухой горох не ловятся! Вот если бы ловили на одуванчик...
— А на одуванчик можно поймать облако?
— Конечно! — сказал Ёжик.- На одуванчик облака только и ловятся!
Стало смеркаться.
Они сидели на узеньком березовом мостке и смотрели в воду. Медвежонок смотрел на поплавок Ёжика, а Ёжик — на поплавок Медвежонка. Было тихо-тихо, и поплавки неподвижно отражались в воде.
— Почему она не клюет? — спросил Медвежонок.
— Она слушает наши разговоры,- сказал Ёжик.- Рыбы к осени очень любопытны!
— Тогда давай молчать.
И они целый час сидели молча.
Вдруг поплавок Медвежонка заплясал и глубоко нырнул.
— Клюет! — крикнул Ёжик.
— Ой! — воскликнул Медвежонок.- Тянет!
— Держи, держи! — сказал Ёжик.
— Что-то очень тяжелое,- шепнул Медвежонок.- В прошлом году здесь утонуло старое облако. Может, это — оно?..
— Держи, держи! — повторил Ёжик.
Но тут удочка Медвежонка согнулась дугой, потом со свистом распрямилась — и высоко в небо взлетела огромная красная луна.
— Луна! — в один голос выдохнули Ёжик с Медвежонком.
А луна покачнулась и тихо поплыла над рекой.
И тут пропал поплавок Ёжика.
— Тяни! — шепнул Медвежонок.
Ёжик взмахнул удочкой — и высоко в небо, выше луны, взлетела маленькая звезда.
— Так...- прошептал Ёжик, доставая две новые горошины. — Теперь только бы хватило наживки!..
И они, забыв о рыбе, целую ночь ловили звезды и забрасывали ими все небо.
А перед рассветом, когда горох кончился. Медвежонок свесился с мостка и вытащил из воды два оранжевых кленовых листа.
— Лучше нет, чем ловить на кленовый листик! — сказал он.
И стал было уже задремывать, как вдруг кто-то крепко схватился за крючок.
— Помоги!..- шепнул Ёжику Медвежонок.
И они, усталые, сонные, вдвоем еле-еле вытащили из воды солнышко.
Оно отряхнулось, прошлось по узенькому мостку и покатилось в поле.
Кругом было тихо, хорошо, и последние листья, как маленькие кораблики, медленно плыли по реке...

Однажды из городского зоопарка убежал Слон.
Это такая обычная историям что мне было бы даже лень ее рассказывать, если б Слон убежал днем и пошел по улицам, мешая автобусам, троллейбусам, заходя в магазины и удивляя прохожих. Конечно же, тут за ним увязалась бы толпа мальчишек: мальчишки бы свистели, улюлюкали, а один из них даже пошел бы перед Слоном, как будто он и есть самый главный...
Но Слон ушел из зоопарка ночью, быстро пересек город, перебежал картофельное поле и скрылся в лесу. Его видел только один ночной сторож возле булочной, да и тому показалось, что Слон ему приснился.
Вбежав в лес. Слон отдышался и пошел медленнее. Вот тут-то и начинается самое интересное.
...Ёжик сидел на пеньке посреди полянки и при свете звезд строгал палочку для грибов. Медвежонок спал. Ослик щипал травку.
И вдруг появился Слон.
— Здравствуйте! — протрубил он.
— Добрый вечер! — сказал Ёжик и так задрал голову, что чуть не свалился с пенька.
Ослик поклонился и прижал уши.
Медвежонок во сне перевернулся на другой бок.
— Здравствуйте! — снова затрубил Слон. — Я только что убежал из зоопарка!
— Мы очень рады, — сказал Ослик и лягнул копытцем Медвежонка.
Медвежонок вскочил, увидел Слона и тут же сел на травку...
— Кто ты? — спросил он спросонок.
— Слон.
— А почему меня разбудил?
— Я тебя не будил. Я убежал из зоопарка.
— А что мы будем делать?
— Веселиться!
— Как? — спросил Ослик. — Я хочу Вас покатать, — сказал Слон и встал на колени.
— Будьте добры, подвиньтесь, пожалуйста, поближе к пеньку! — попросил Ёжик.
Слон пододвинулся к пеньку, и Ёжик первый вскарабкался на него, а за ним — Ослик и Медвежонок.
В лапе у Ёжика была палочка для грибов, он сидел ближе всех к голове Слона и поэтому стал главным.
— Слушать меня! — сказал Ёжик Слону. — Сейчас поехали прямо!
И они поехали прямо через лес, напевая веселую песенку:
Не на осле,
Не на коне —
Мы едем прямо на Слоне!
Ослик был запевалою. Медвежонок отбивал задними лапами такт, а Слон трубил: «Та-ра-ра-ра!»
Ёжик дирижировал, помахивая палочкой, и так они выехали к реке.
Над рекой стоял белый туман, и Слон весь утонул в тумане и ничего не видел. А Ёжик командовал:
— А теперь — немного левее!.. А теперь — вправо!
Ослик с Медвежонком пели песню и барабанили по Слону лапами и копытами.
— Туруру-ру!.. — трубил из тумана Слон.
И скоро проснулся весь лес.
Вылез из своего логова и завыл Волк, заухал Филин, заквакали лягушки.
— Кто это нам подпевает? — спросил Слон.
— Не отвлекайтесь, пожалуйста, — сказал Ёжик, — а то мы налетим на дерево!..
Они уже давно мчались во весь дух, так что только елки и сосны мелькали со всех сторон. Слона совсем не было видно, и казалось, что Ёжик, Ослик и Медвежонок сами летят по туману.
— Жаль, что нас никто не видит! — шепнул Ослик Медвежонку.
— Да!.. — вздохнул Медвежонок.
И они снова подхватили песню:
Не на осле,
Не на коне, — запевал Ослик.
Мы мчимся прямо на Слоне! — подхватывал Медвежонок.
— Туруру! — глухо доносилось откуда-то снизу.
И так они веселились до самого утра.
Когда взошло солнце. Слон лег спать возле Ёжикиного дома, здесь-то его и нашли служители зоопарка.
— Эка, умаялся! — сказал один.
— Небось целую ночь бегал! — заметил второй.
— Слон, он простор любит, — сказал первый.
И они надели на ноги Слону цепи и повели его в город.

В самое жаркое воскресенье, которое было в лесу, к Медвежонку пришел Волк.
Медвежонок сидел на трубе своего домика, держал в лапе над голован огромный лопух и, зажмурившись от удовольствия, лизал проплывающие облака.
— Здравствуй, Медвежонок! — прохрипел Волк, подстилая под себя хвост и усаживаясь на пороге медвежачьего домика. — Холодные сегодня облака?
«К чему бы это он?» — подумал Медвежонок, а вслух сказал:
— Здравствуй, Волчище! Зачем пожаловал?
По небу плыли редкие облака; далекое солнышко повисло над лесом; Волк высунул язык, слизнул самое прохладное облако и прошептал:
— Стар я... Тошно мне, Медвежонок!.. С самого четверга.
«Врет!» -подумал Медвежонок. А вслух спросил:
— А что было в четверг?
— В четверг я съел твоего друга — Зайца. Твоего любимого зайца, которого ты назвал: ЗАЯЦДРУГМЕДВЕЖОНКА... Незабываемый был заяц!..
«Врет, — снова подумал Медвежонок. — ЗАЯЦДРУГМЕДВЕЖОНКА сидит сейчас в подполе и пьет холодное молоко!»
— А зачем ты его съел? — спросил Медвежонок.
— Я его съел, потому что очень был голоден, — прошептал Волк, высунул язык и полизал небо.
— Послушай, Волк! — сказал Медвежонок. — Если ты будешь лизать небо над моим домом, здесь никогда не упадет дождя. Потерпи немножко, а если не можешь — уходи в другое место
— Но я же съел твоего друга Зайца! — прохрипел Волк. — Я хочу, чтобы ты мне что-нибудь сказал!..
— Вот я тебе и говорю, — сказал Медвежонок, — убери язык и прекрати так жарко дышать.
— Но...
Здесь Волк проглотил слюну — потому что Медвежонок у него на глазах подтащил лапой к себе длинненькое, прозрачное облако, полизал его, закрыл от удовольствия глаза, переломил пополам и съел, так и не открывая глаз.
— Но так же нельзя! — поперхнулся от обиды Волк. — Кто же хватает облака лапами?!.
— Ты молчи, — сказал Медвежонок, по-прежнему сидя на трубе с закрытыми глазами. — Кто съел ЗАЙЦАДРУГАМЕДВЕЖОНКА?
— Позволь, я лизну следующее... — попросил Волк.
— Над моим домом сегодня совсем не плывут облака. Я не ел твоего Зайца
— Ел, — сказал Медвежонок. И посмотрел туда, откуда дул ветер. — Ел! — повторил он. И схватил лапой синюю льдышку облака.
Волк высунул язык, но Медвежонок уже сидел с закрытыми глазами и гладил себя правой лапой по животу.
— Не ел я твоего Зайца — прохрипел Волк.
Медвежонок не обращал на него никакого внимания.
— Ел!.. Ел!.. — прошамкал беззубой пастью Волк. — Если бы я мог кого-нибудь съесть!..
И ушел, заметая легкую пыль своим горячим хвостом.

Медвежонок нарисовал на кусочке бересты бочку с медом тут же съел мед и лег спать.
Пришел Ёжик увидел пустую бочку, взял уголек и пририсовал со всех сторон гвоздики. Получился толстый ежик.
Медвежонок проснулся, увидел толстого ежика вместо бочки, тронул его лапой и укололся.
Тогда он стукнул лапой сильнее, но еще сильнее укололся.
«Что же это такое?» — возмутился Медвежонок. Взял уголек и затупил гвоздики. Теперь бочка не кололась.
«Надо снова наполнить ее медом», — решил Медвежонок. И так и сделал.
Поев нарисованного меда, он уснул, и тут снова пришел Ёжик и угольком пририсовал бочке лапы. Бочка постучала по бересте одной, потом другой, потом третьей, потом четвертой лапой, приподнялась и пошла.
— Стой! — крикнул Ёжик. И пририсовал хвостик.
И бочка пошла, помахивая хвостиком.
Медвежонок проснулся и увидел шагающую бочку.
— Стой! — крикнул он.
Но бочка и не подумала его послушаться.
Тогда он схватил уголек и привязал ее к колышку.
Бочка рвалась на привязи, и у Медвежонка так и мелькал в глазах ее хвостик.
— Угомонись! — кричал он — Я налью в тебя меда!
Но бочка не желала успокаиваться. Она топала всеми четырьмя лапами и так рвалась, что вот-вот должна была оборвать привязь.
— Бочка! — рассвирепел Медвежонок. — Кто тебе пририсовал лапы?
Бочка молчала. Тогда Медвежонок пририсовал ей медвежью голову и язычок.
— Ёжик! — сказала бочка.
— Ах, вот оно что! — закричал Медвежонок. Привязал бочку еще к одному колышку и побежал к Ёжику.
— Это ты пририсовал моей бочке лапы? — с порога крикнул он.
— Что ты! — сказал Ёжик. — Я и рисовать не умею.
— Нет, умеешь! Бочка говорит, что это ты.
— Чем это она говорит?
— Языком. Я ей Целую голову нарисовал!
— Зачем же тебе бочка с головой? — удивился Ёжик.
— А зачем мне бочка с лапами? — спросил Медвежонок.
— Ну, — сказал Ёжик, — лапы бочке очень полезны. Пойдешь ты, например, в лес, и она с тобой. А надоест — привяжешь к пеньку, и все... А теперь она тебя разговорами замучает!
— Что же мне делать? — спросил Медвежонок.
— Иди домой, — сказал Ёжик, — спусти ее с привязи и ложись спать. А утром, когда она набегается, наполнишь ее медом и позавтракаешь.
— Ты прав, — сказал Медвежонок.
Вздохнул и отправился домой.

В сладком морковном лесу

Заяц больше всего любил морковку.
Он сказал: — Я бы хотел, чтобы в лесу вместо елок росли морковки.
Белка больше всего любила орехи.
Она сказала: — Я бы хотела, Заяц, чтобы вместо шишек на твоих морковках росли орехи.
Медвежонок больше всего любил мед.
Он сказал: — Я бы хотел, чтобы осенью шли медленные медовые дожди.
Ёжик больше всего любил сушеные грибы.
Он сказал: — Пусть твои дожди, Медвежонок, начнутся после того, как я наберу грибов.
И так все и вышло. Вместо елок за одну ночь выросли морковки. Заяц спилил две морковки и отволок к себе в дом.
На морковочных хвостиках выросли орехи. Белка набрала их Целую корзину и спрятала в дупле самой толстой морковки.
Ёжик ходил между морковок и собирал грибы.
А к осени полились медленные медовые дожди.
Заяц ел морковку с медом. Белка — орехи с медом. Ёжик — грибы с медом.
А Медвежонок целыми днями стоял на морковочной опушке с разинутой пастью и только когда темнело, — совсем ненадолго, совсем на чуть-чуточку, — хорошенько вылизав все четыре медовые лапы, ложился спать...
А все волки из леса ушли. Потому что волки не любят сладкого.

У Зайца с Медвежонком сегодня с самого утра было очень много забот. Во-первых, навестить лесных пчел, во-вторых, нарвать заячьей капусты, в-третьих, искупаться в реке, в-четвертых, поваляться на травке, а в-пятых. Медвежонку — поесть меду. Зайцу — заячьей капусты, а потом, сидя на пеньке, поговорить о минувшем дне...
И поэтому они проснулись рано-рано, умылись и побежали навещать пчел.
— Эй, пчелы! — крикнул Медвежонок когда они остановились под деревом, на котором жили лесные пчелы. — Не дадите ли вы мне немножко медку?
— Как же! — сказала Главная Пчела. — Жди!
— Он и так уже целую неделю ждет, — сказал Заяц.
— Я жду... — сказал Медвежонок.
— Вот и жди! — сказала Главная Пчела и спряталась в дупле.
Заяц с Медвежонком потоптались-потоптались под деревом, а потом побежали искать заячью капусту.
— Что-то нигде не видно твоей капусты, — сказал Медвежонок.
— Я сам удивляюсь! — сказал Заяц. — Только вчера через нее надо было продираться, как сквозь кустарник, а сегодня — ни одного листика...
— Бежим купаться! — сказал Медвежонок.
И они выбежали к реке.
У самой воды сидел Ослик и задумчиво глядел на облака.
— Ослик! — закричали Заяц с Медвежонком. — Мы...
— Тсс! — сказал Ослик.
И Заяц с Медвежонком задрали головы.
Прямо над ними плыло три облака. Одно было похоже на Медвежонка, одно — на Зайца, а третье — на Ослика.
— Я плыву первым! — сказал Медвежонок, устраиваясь на травке.
— А я тебя догоняю! — сказал Заяц и сел рядом.
— Подождите меня! — попросил Ослик.
— Мы не можем, — сказал Медвежонок, — мы торопимся!
— Видишь, я тебя уже догнал! — крикнул Заяц.
— А куда вы торопитесь? — спросил Ослик.
— Щипать заячью капусту и есть мед, — сказал Медвежонок.
И тут на небо выплыло целое облако заячьей капусты и маленькое янтарное облачко меда.
Облако-Медвежонок принялось есть облачко-мед, а Облако-Заяц — щипать облако заячьей капусты.
— Оставь мне немножко заячьей капусты! — попросил Ослик.
— Я бы с удовольствием, — сказал Заяц. — Но видишь, я уже все съел.
И действительно. Облако-Заяц съело все облако заячьей капусты и на глазах растолстело.
— Как вкусно!.. — шептал Медвежонок, лежа на травке и глядя, как Облако-Медвежонок потихонечку ест облачко-мед. — Я никогда не ел такого вкусного меда!
— И все-таки это не по правилам, — сказал Ослик. — Разве я виноват, что я так медленно плыву?
— А ты поторопись! — сказал Медвежонок. — Может быть, я тебе еще дам лизнуть меда...

Как Ёжик с Медвежонком протирали звезды

Вот уже целый месяц Ёжик каждую ночь лазил на сосну и протирал звезды.
«Если я не буду протирать звезды каждый вечер — думал он — они обязательно потускнеют».
И с утра выходил на крыльцо, наламывал свежий веник, чтобы сбивать сначала со звезд пыль, и стирал тряпочку. Тряпочка у него была одна, и поэтому он каждое утро мыл ее и вешал на сосну сушить.
Покончив с приготовлениями. Ёжик обедал и ложился спать. Просыпался он, когда уже выпадала роса. Поужинав, брал тряпочку в одну лапу, а веник в другую и потихонечку, с сучка на сучок, подымался на самую верхушку сосны.
Здесь начиналось самое главное. Сначала звезды надо было обстукать веником, да так осторожно, чтобы случайно не сбить с неба. Потом веник переложить в левую лапу, а тряпочку взять в правую и протирать звезды до блеска. Работа была кропотливая, и на нее уходила вся ночь.
«А как же иначе? — ворчал Ёжик, беседуя сам с собой на верхушке сосны. — Если Медвежонок не протрет звезды, если я не протру звезды, то кто же протрет звезды?..»
Медвежонок в это время тоже сидел на верхушке сосны над своим домом, протирал звезды и думал:
«Удивительно, как это Ёжику в голову пришла такая счастливая мысль! Ведь если бы Ёжик не придумал чистить звезды, их бы давно уже никто не видел. Вон какая пыльная!..» — И он дунул на звезду и потер тряпочкой...
Медвежонок очень старался, но у него не всегда получалось, как у Ёжика. И если с неба падала звезда, все в лесу знали, что это ее нечаянно столкнул Медвежонок.

Раньше всех в лесу просыпались птицы. Они пели, раскачиваясь на ветках, а Медвежонку казалось, будто сами деревья машут ветвями и поют.
— Я тоже буду деревом! — сказал сам себе Медвежонок.
И вышел однажды на рассвете на полянку и стал махать четырьмя лапами и петь.
— Что это ты делаешь, Медвежонок? — спросила у него Белка.
— А ты разве не видишь? — обиделся Мадвежонок. — Раскачиваю ветвями и пою...
— Ты разве дерево? — удивилась Белка.
— Конечно! А что же еще?! — А почему ты бегаешь по всей поляне? Разве ты когда-нибудь видел, чтобы деревья бегали?
— Это смотря какое дерево... — сказал Медвежонок, разглядывая свои мохнатые лапы. — А дерево с такими лапами, как у меня, вполне может бегать.
— А кувыркаться такое дерево тоже может?
— И кувыркаться! — сказал Медвежонок.
И перекувырнулся через голову.
— И потом, если ты не веришь, ты можешь побегать по мне, Белка, и увидишь, какое я хорошее дерево!
— А где твои птицы? — спросила Белка.
— Это какие еще птицы?..
— Ну, на каждом дереве живут свои птицы!..
Медвежонок перестал махать лапами и задумался:
«Птицы!.. А где же я возьму птиц?»
— Белка, — сказал он — найди для меня, пожалуйста, немного птиц.
— Это какая же птица согласится жить на Медвежонке? — спросила Белка.
— А ты не говори им, что я — Медвежонок. Скажи им, что я — такое дерево...
— Попробую, — пообещала Белка.
И обратилась к Зяблику.
— Зяблик! — сказала она. — У меня есть одно знакомое дерево... Оно умеет бегать и кувыркаться через голову. Не согласитесь ли вы немного пожить на нем?
— С удовольствием — сказал Зяблик. — Я еще никогда не жил на таком дереве.
— Медвежонок — позвала Белка. — Иди сюда и перестань махать лапами. Вот Зяблик согласен немного пожить на тебе!
Медвежонок подбежал к краю поляны, зажмурился, а Зяблик сел ему на плечо.
«Теперь я настоящее дерево» — подумал Медвежонок и перекувырнулся через голову.
— У-лю-лю-лю-лю!.. — запел Зяблик.
— У-лю-лю-лю-лю!.. — запел Медвежонок и замахал лапами.

— Я очень люблю осенние пасмурные дни, — сказал Ёжик. — Солнышко тускло светит, и так туманно- туманно...
— Спокойно, — сказал Медвежонок.
— Ага. Будто все остановилось и стоит.
— Где? — спросил Медвежонок.
— Нет, вообще. Стоит и не двигается.
— Кто?
— Ну, как ты не понимаешь? Никто.
— Никто стоит и не двигается?
— Ага. Никто не двигается.
— А комары? Вон как летают! Пи-и!.. Пи-и!.. — И Медвежонок замахал лапами, показал, как летит комар.
— Комары только еще больше, — тут Ёжик остановился, чтобы подыскать слово, — о т т е н я ю т неподвижность, — наконец сказал он.
Медвежонок сел:
— Как это?
Они лежали на травке у обрыва над рекой и грелись на тусклом осеннем солнышке. За рекой, полыхая осинами, темнел лес.
— Ну вот смотри! — Ёжик встал и побежал. — Видишь?
— Что?
— Как неподвижен лес?
— Нет, — сказал Медвежонок. — Я вижу, как ты бежишь.
— Ты не на меня смотри, на лес! — И Ёжик побежал снова. — Ну?
— Значит, мне на тебя не смотреть?
— Не смотри.
— Хорошо, — сказал Медвежонок и отвернулся.
— Да зачем ты совсем-то отвернулся?
— Ты же сам сказал, чтобы я на тебя не смотрел.
— Нет, ты смотри, только на меня и на лес о д н о в р е м е н н о, понял? Я побегу, а он будет стоять. Я о т т е н ю его неподвижность.
— Хорошо, — сказал Медвежонок. — Давай попробуем. — И уставился на Ёжика во все глаза. — Беги! Ёжик побежал.
— Быстрее! — сказал Медвежонок. Ёжик побежал быстрее.
— Стой! — крикнул Медвежонок. — Давай начнем сначала.
— Почему?
— Да я никак не могу посмотреть на тебя и на лес одновременно: ты так смешно бежишь, Ёжик!
— А ты смотри на меня и на лес, понимаешь? Я — бегу, лес — стоит. Я оттеняю его неподвижность.
— А ты не можешь бежать большими прыжками?
— Зачем?
— Попробуй.
— Что я — кенгуру?
— Да нет, но ты — ножками, ножками, и я не могу оторваться.
— Это не важно, как я бегу, понял? Важно то, что я бегу, а он — стоит.
— Хорошо, — сказал Медвежонок. — Беги!
Ёжик побежал снова.
— Ну?
— Такими маленькими шажками не оттенишь, сказал Медвежонок. — Тут надо прыгать вот так! И он прыгнул, как настоящий кенгуру.
— Стой! — крикнул Ёжик. — Слушай! Медвежонок замер.
— Слышишь, как тихо?
— Слышу.
— А если я крикну, то я криком о т т е н ю тишину.
— А-а-а!.. — закричал Медвежонок.
— Теперь понял?
— Ага! Надо кричать и кувыркаться! А-а-а! — снова завопил Медвежонок и перекувырнулся через голову.
— Нет! — крикнул Ёжик. — Надо бежать и подпрыгивать. Вот! — И заскакал по поляне.
— Нет! — крикнул Медвежонок. — Надо бежать, падать, вскакивать и лететь.
— Как это? — Ёжик остановился.
— А вот так! — И Медвежонок сиганул с обрыва.
— И я! — крикнул Ёжик и покатился с обрыва вслед за Медвежонком.
— Ля-ля-ля! — завопил Медвежонок, вскарабкиваясь обратно.
— У-лю-лю! — по-птичьему заверещал Ёжик.
— Ай-яй-яй! — во все горло закричал Медвежонок и прыгнул с обрыва снова.
Так до самого вечера они бегали, прыгали, сигали с обрыва и орали во все горло, оттеняя неподвижность и тишину осеннего леса.
.

Весенними вечерами все в лесу танцуют: Заяц — с Белкой, Дятел — с Синицей, Медвежонок — с Осликом, и даже старый Волк ходит вокруг старого пня и нет-нет — присядет под музыку...
«Кря! Кря!» — кричат утки с реки.
«Ква! Ква!» — вторят им лягушки.
«Уф-ф!..» — вздыхает Филин. Он так не любит светлых весенних вечеров...
«Вот все веселятся, — думает Ёжик, гуляя по тропинке между двух елочек. — Все пляшут и поют. А потом устанут и лягут спать. А я не лягу спать! Я буду гулять до самого утра, а когда ночь станет кончаться, пойду на горку и встречу рассвет...»
И луна уже блестит на небе, и звезды садятся вокруг нее кружком, и засыпает Заяц, прячется в дупле Белка, уходит к себе домой Медвежонок, бежит мимо Ёжика Ослик, Волк зевает во всю свою волчью пасть, да так и засыпает с разинутой пастью,а Ёжик все ходит по тропинке от елочки к елочке, между двух сосен, и ждет рассвета.
«Пойду-ка я на горку!» — говорит он сам себе. И по дороге придумывает, какой он может быть — весенний рассвет.
«Зеленый, — думает Ёжик. — Все весной — зеленое!»
А на горке дует свежий ветерок, и Ёжику холодно. Но он все равно ходит взад и вперед по самой верхушке и ждет рассвета.
— Ну же! — бормочет Ёжик. — Где же ты? Мне уже холодно!..
А рассвета все нет.
«Где это он задерживается? — думает ежик. — Он наверно, проспал!»
И сам ложится на землю, свертывается клубочком и тоже решает немного поспать, а потом сразу проснуться, когда придет рассвет.
И засыпает...
А рассвет приходит синий-синий, в белых клочьях тумана. Он дует на Ёжика, и Ёжик шевелит иголками.
— Спит... — шепчет рассвет.
И начинает улыбаться. И чем шире он улыбается, тем светлее становится вокруг.
И когда Ёжик открывает глаза, он видит солнышко. Оно плывет по уши в тумане и кивает ему головой.
Заяц и Медвежонок

Летом Медвежонок подружился с Зайцем. Раньше они тоже были знакомы, но летом друг без друга просто жить не могли...
Вот и сегодня Заяц чуть свет пришел к Медвежонку и сказал:
- Послушай, Медвежонок, пока я к тебе шел, расцвели все ромашки!
- А пока я тебя ждал, — сказал Медвежонок, — отцвели одуванчики...
- А когда я только проснулся и подумал, что пойду к тебе, — сказал Заяц, — поспела земляника!
- А я ждал тебя еще раньше, — сказал Медвежонок. -Когда я проснулся, она только зацветала.
- А когда я засыпал, — сказал Заяц, — я подумал, что хорошо бы утром пойти в гости к Медвежонку... И думал об этом так долго, что, пока я думал, выпала роса...
- А я вечером, — сказал Медвежонок, — набрал ее полный ковшик и пил за твое здоровье!
- Я тебя очень люблю! — сказал Заяц.
- А я без тебя... жить не могу, — сказал Медвежонок.
И они, обнявшись, пошли в лес — собирать ромашки и землянику.

Никогда раньше с Ёжиком не случалось такого. Никогда раньше ему не хотелось петь и веселиться без причины. А вот теперь, когда наступил месяц май, он целыми днями пел и веселился, и если кто-нибудь у него спрашивал, отчего он поет и веселится, Ёжик только улыбался и начинал петь еще громче.
— Это потому, что весна пришла, — говорил Медвежонок. — Поэтому Ёжик и веселится!
А Ёжик достал из чулана скрипку, позвал двух зайцев и сказал им:
— Пойдите, возьмите свои прошлогодние барабаны и возвращайтесь ко мне!
И, когда зайцы пришли с барабанами через плечо. Ёжик велел им идти позади, а сам пошел первым, наигрывая на скрипке.
— Куда это он идет? — спросил Первый Заяц.
— Не знаю, — ответил Второй.
— Нам бить в барабаны? — спросил он у Ёжика.
— Нет, пока не надо, — сказал Ёжик. — Разве вы не видите: я играю на скрипке!..
И так они прошли весь лес.
У опушки перед высокой сосной Ёжик остановился, задрал мордочку и, не сводя глаз с Белкиного дупла, стал играть самую нежную мелодию, какую только знал. Она называлась: «Грустный Комарик».
«Пи-пи-пи-пи-и!..» — пела скрипка. И Ёжик даже прикрыл глаза — так ему было хорошо и печально.
— Зачем мы здесь остановились? — спросил Первый Заяц.
— Разве вы не понимаете? — удивился Ёжик. — Здесь живет Рыжее Солнышко!
— А в барабаны нам бить?
— Подождите — проворчал Ёжик. — Я скажу когда...
И снова прикрыл глаза и заиграл «Грустного Комарика».
Белка сидела в дупле и знала, что это Ёжик стоит под сосной, играет «Грустного Комарика» и называет ее Рыжим Солнышком... Но ей хотелось подольше послушать скрипку, и поэтому она не выглядывала из дупла.
А Ёжик играл целый день до вечера и, когда уставал, кивал головой зайцам — и они потихонечку барабанили, чтобы Белка знала, что Ёжик все еще стоит внизу и ждет, когда она выглянет.

У ручья

Заяц сидел на берегу ручья и смотрел в воду. Из воды на него смотрел Другой Заяц, и когда Заяц шевелил ушами и кивал головой, Другой Заяц тоже кивал головой и шевелил ушами.
Подошел Медвежонок.
— Что ты делаешь, Заяц? — спросил он.
— Разве ты не видишь? — удивился Заяц. — Шевелю ушами и киваю головой?
— А зачем?
— Как?! — снова удивился Заяц. — Там, в воде, сидит Другой Заяц. Видишь, он кивает головой и шевелит ушами!
-А Другого Медвежонка там нет? — спросил Медвежонок.
Заяц склонился к самой воде и спросил у Другого Зайца:
— Послушай, там нет Другого Медвежонка?
Другой Заяц посмотрел налево, направо, пошевелил ушами и помотал головой.
— Нет! — сказал Заяц. — Другого Медвежонка там нет. Хочешь, посмотри сам.
И Медвежонок подошел к ручью.
Но только он склонился над водой, как увидел Другого Медвежонка.
— Вот он! — крикнул Медвежонок и пошевелил ушами.
И Другой Медвежонок тоже пошевелил ушами.
И тогда Заяц с Медвежонком уселись рядышком и до самого вечера шевелили ушами и кивали головой, пока не стемнело и Другой Заяц с Другим Медвежонком не встали, не помахали им лапами и не ушли спать...

Больше всего Ёжик любил эти первые по-настоящему весенние дни! Уже ни одного островка снега не осталось в лесу, в небе по ночам громыхал гром, и, хотя молнии не было видно, до самого утра шумел настоящий проливной дождь.
«Лес умывается! — думал Ёжик. — Умываются елки, пеньки и опушки. А птицы летят теперь с юга, и им тоже моет дождь перышки!»
И по утрам он выходил на крыльцо и ждал чистых, вымытых птиц.
— Еще не прилетели! — говорила Белка.
— Кар-р-р! Им тр-р-рудно в пути! — картавила Ворона.
А Ёжик нюхал воздух и говорил:
— Все равно пахнет чистыми птицами!
И Дятел тогда принимался на самой верхушке сосны чистить себе перышки.
«Я тоже должен быть чистым! — думал он. — А то они прилетят и скажут: что же ты такой пыльный, Дятел?»
Заяц сидел под кустом и мыл себе уши.
— Возьми еловую шишку! — крикнул Ёжик. — Еловой шишкой лучше отмывается!
— А чем вы посоветуете почистить мне рога? — спросил, выйдя на опушку перед Ёжикиным домиком, Лось.
— Песком, — сказал Ёжик. — Нет лучше, чем чистить рога песком. И Лось пошел к берегу реки, лег у самой воды и попросил Лиса, который вылавливал на быстрине блох, почистить ему рога.
— А то неудобно,- пробормотал Лось,- прилетят птицы, а у меня — рога грязные...
— Сейчас! — сказал Лис.
Он был хитрый и знал, как надо чиститься. Он сидел по самую шею в ледяной воде и держал в поднятой лапе пучок прошлогодней травы. Блохи замерзли в воде и теперь сползались по лапе к этому пучку. А когда сползлись все. Лис бросил прошлогоднюю траву в воду, и ее унесло течением.
— Вот и все? — сказал Лис, вылезая на берег. — Где ваши рога? Лось склонил рога, и Лис принялся начищать их песком.
— Чтобы блестели? — спросил он.
— Нет, — сказал Ёжик. — Блестящие рога — некрасиво. Они должны быть... туманные
— То есть чтобы не блестели? — уточнил Лис.
— Чтобы не блестели, — сказал Ёжик.
И Лось даже отфыркивался, — так ему было хорошо и приятно.
А Дятел уже совсем вычистил перышки и был теперь чистый и молодой.
Заяц отмыл уши и мыл хвостик.
А Ёжик уже давно протер тряпочкой каждую иголку и был такой чистый, что даже самая чистая птица не смогла бы ему сказать, что она чище его!